You will not be able to view this website in all its glory until you upgrade your browser to one that supports web standards.

PDF Печать E-mail

Царица следствия

Романова Александра Григорьевна

...Она сейчас часто вспоминает, много думает. Как и почему она стала следователем, всю жизнь отдала этой работе?

Маленькой девочкой в Рязанской области, где родилась и выросла, где жили ее родители, она часто каталась на лодке по реке. Одна, задумавшись, сидела, едва касаясь воды веслами.

Отец вернулся из немецкого плена, с Первой мировой войны с отрезанной кистью левой руки. В плену он выучил немецкий язык и потом увлекался немецкой философией. Читал по ночам. Писал стихи. Искусный столяр-краснодеревщик, он работал в санатории архитекторов, в бывшем имении князя Волконского. Там, в небольшой ведомственной комнате, жили с родителями Шура и ее брат.

Александра видела, как ворует директор подсобного хозяйства. Видела, что он возит овощи и фрукты для прокурора и секретаря райкома. Вывозилось все это на тарантасе, где возницей была слабоумная женщина, которая никому ничего не смогла бы рассказать. Во время голода, войны она везла "слугам народа" бидоны сметаны, творога, картофель, клубнику.

Такое откровенное воровство задевало Александру. Но чем она, девочка, могла помочь?

С блестящим аттестатом после школы ее сразу приняли в три института - в МАИ, в медицинский и историко-архивный. Она выбрала МАИ. Два года она проучилась на факультете самолетостроения и вместе с подругой перешла в юридический институт.

Так и плыла она по жизни, словно в той лодке, из детства, крепкой, просмоленной, устоявшей во всех жизненных бурях И неурядицах. Эта жизнь-лодка везла и тех людей, кому помогала Александра Григорьевна...

Шура Романова - героиня "МАРША ТУРЕЦКОГО", автор Фридрих Незнанский работал под её руководством в следственном отделе МУРа.

Слева направо: Александра Романова и Людмила Романова (Мухотина).

 

2-й отдел Главного следственного управления (ГСУ) при ГУВД города Москвы по расследованию хозяйственных, экономических преступлений ведет свою историю с 1963 года.

Первым начальником 2-го отдела была назначена Романова Александра Григорьевна - опытный старший следователь Прокуратуры города Москвы, специализировавшаяся на расследовании хозяйственных преступлений.

 

Рассказывает полковник юстиции, заместитель начальника следственной части ГСУ при ГУВД Москвы Карпушкина Людмила Владимировна:

- Романову я впервые увидела в Управлении.

Пришла к ее заместителю Формальнову Николаю Егоровичу с отсрочкой. Перед этим так волновалась, что три ночи не спала. Я, тогда молодая девчонка, едва заходила в здание, держала себя по струнке.

Вдруг навстречу идет по коридору Александра Григорьевна. Красавица, стройная, одета и причесана со вкусом. Поражала благородная выправка, особенная стать. Не зря ее на Петровке прозвали Мадам. Таким было мое первое впечатление о Романовой.

С тех лет, когда началась моя работа в СУ, я пронесла уважение к ней, к ветеранам, которые служили вместе с ней, которые стали нашими наставниками. Многие методики, разработанные Александрой Григорьевной, мы до сих пор используем в нашей работе. Статья по нарушениям правил валютных операций была освоена при ней во 2-м отделе. Сейчас мы пользуемся этой методикой в отношении незаконных операций с драгоценными металлами.

Часто Романова рассказывала, как она работала в Прокуратуре Москвы.

Что такое следователь в сороковые-пятидесятые годы? Оперативники не помогали, обыски делал сам следователь, сам сидел в засадах. В 1947 году, закончив юридический институт и будучи направлена в прокуратуру Коминтерновского района, производила обыски, дни и ночи была на службе, вела допросы в Таганской тюрьме, в "Матросской тишине", в Новинской женской тюрьме. В общей сложности за годы службы она "просидела" в тюрьме пятнадцать лет. В холодных камерах с толстыми стенами (тогда еще не было специальных кабинетов для допросов).

Через три года Романову перевели в Прокуратуру города Москвы. Она проработала шестнадцать лет старшим следователем. И два из них была прокурором-криминалистом и методистом. Она курировала все дела, которые шли в городской суд.

Однажды Александру Григорьевну вызвал к себе прокурор города Москвы Белкин Б. Ф. и предложил обобщить дела 1 самоубийствах года за два.

Дела по факту самоубийства в то время не возбуждали. Все начинал и заканчивал участковый. Писал в протоколах то, что бог на душу положит. Романова перечитала массу странных и нелепых рапортов. В возбуждении дел было отказано, а самоубийства шли валом, и социальную причину нельзя было уловить. Поэтому-то и взволновались партийные органы.

Прежде всего надо было выделить истинные причины самоубийства, а в рапортах часто несчастные случаи попадали в этот разряд и замаскированные преступления.

Студенты прыгали с верхних этажей только построенных высоток. Тела потоком воздуха разрывало пополам. Это была жуткая картина самоубийства. Но случай, когда один из погибших лежа на подушке читал "Двенадцать стульев", захлебнулся собственным воздухом и умер от асфиксии, уткнувшись в книгу, вряд ли был самоубийством.

Сидя в своем кабинете, перебирая одно дело за другим, Романова пыталась добраться до системы, до сути, некоторой однозначности. В итоге она написала докладную справку. Там было много позиций и причин, как социальных, так и психологических.

- Романова. - Белкин вызвал Александру Григорьевну снова, когда вернулся от секретаря горкома, где докладывал о результатах работы по этому вопросу. - А ты знаешь, меня первый раз в жизни похвалили. В горкоме понравилась эта твоя книжка про самоубийства.

Справка получилась действительно, как книга, - с примерами, с деталями, причинами, разновидностями способов самоубийств. Польза была несомненной. Можно было вести профилактическую работу с конкретными группами населения, усилить социальные мероприятия, медицинскую помощь.

Работу Романовой заметили, оценили ее способности и стали к ней приглядываться в преддверии организации Следственного управления. По предложению руководства Романова была назначена начальником 2-го отдела по расследованию хозяйственных преступлений.

Когда Романова в звании подполковника, советника юстиции перешла в следственное Управление, никто не посмотрел на ее предыдущие заслуги, и дали ей звание *- капитан милиции. Но достаточно скоро она стала майором, затем - подполковником милиции. У нее одной из немногих в России есть знак "Почетный сотрудник МВД СССР".

Никаких поблажек или скидок на то, что она женщина, никто не делал. Спрашивали, как со всех, и даже больше...

Следствия как такового до создания Следственного управления в милиции не существовало. Были дознаватели. Они набирали массу документов по делам, заваливали ими следственный аппарат.

Хороших сотрудников ни прокуратура, ни дознание в новый отдел давать не хотели. Так Романова уговорила Хорста Валентина Павловича перейти на работу во 2-й отдел.

Насущной проблемой для следователей было взаимодействие с УБХСС. Эта служба привыкла выбирать дознавателей по своему усмотрению. По указанию УБХСС возбуждались дела. А что такое необоснованно возбудить дело по хозяйственному преступлению? Забить 2-й отдел "сырыми" эпизодами.

В самом начале работы в кабинеты следователей 2-го отдела свозились дела со всей Москвы. Следователи были завалены зачастую необоснованно возбужденными делами.

И Александра Григорьевна постепенно, методично стала разбираться с этой ситуацией. Сперва начальники БХСС даже не удостаивали ее вниманием, а подсылали сотрудников, за которыми числился тот или иной материал. Они заходили в кабинет, бухали материалы на стол:

- Вот вам, возбуждайте.

- Директор селедочного магазина ворует, а вы не хотите возбуждать дело, - упрекали Романову на подобных разбирательствах.

- Я знаю, что ворует, - не теряла самообладания Александра Григорьевна. - Но это всего лишь слова. А нужны доказательства. Обоснования, чтобы дело дошло до суда. Оперативники не отличают доказательства, которые могут быть превращены в судебные, от обычной оперативной информации.

На сборах, когда милиционеры, в том числе и Романова, находились на казарменном положении, проходил ряд совещаний в Серебряном Бору. Министр внутренних дел вел совещание.

- А что это происходит у Романовой? Она никак не найдет общий язык с БХСС. В чем там дело?

Едва сдерживаясь, Александра Григорьевна встала:

- Заставляют возбудить дело, - продолжала она, - а потом отстраняются, и никакой помощи от них нет.

Утром в Серебряном Бору каждый день все собирались в актовом зале. Министр вышел на трибуну и говорит:

- Один из ваших руководителей мне сказал интересные слова...

И воспроизводит слова, в запале сказанные Александрой Григорьевной. Она, сидя в зале, не знала, куда деться, так неловко ей было.

Но после этого случая заместителю начальника Следственного управления РСФСР Статкусу дали поручение проверить и разобраться. Он написал объективную справку о реальном взаимодействии следствия и БХСС. Был издан приказ о запрете возбуждения дел работниками БХСС, приказ, хотя и противоречащий действующему УПК, где говорилось, что любой дознаватель имеет право возбуждать уголовные дела. Зато приказ освободил отдел от пустой, безрезультатной работы.

Теперь сотрудники БХСС совместно со следствием писали планы и только после одобрения следователей возбуждали дела.

Романовой все же удалось наладить совместную работу и запустить махину следствия. Как оформлять материал, какие материалы давать следствию, как составлять планы оперативно-розыскной работы - все эти обобщенные практические наработки Романовой и ее коллег легли впоследствии в основу закона об оперативно-розыскной деятельности.

Отдел заработал. Расследовал массу дел о хищениях, о подпольных цехах и подпольных миллионерах, о незаконных валютных операциях, о подделке накладных на продукты.

Например, накладные на продукты писались в трех экземплярах. Один оставался у поставщика, другой у шофера и прикладывался к путевому листу, а третий попадал к директору магазина, через который сбывалась продукция. До того, как товар распродавался, подделывать накладные мошенники не решались. Мимо сотрудника ГАИ грузовые машины всегда проезжали с опаской. Их останавливали, досматривали, сверяли количество груза с цифрой, указанной в накладной. Фальсификация происходила позже. Продав товар, мошенники изменяли цифры в накладной. Ставили запятые, уменьшая количество товара. Отчитывались за меньшее количество проданной продукции, а деньги клали себе в карман.

Чтобы разоблачить мошенников, нужно было негласно заснять накладные до реализации товара и после. Потом эксперты путем совмещения снимков находили различия. Приписки как бы "плыли", и в местах подделки эксперты ставили красным фломастером стрелки.

11 все бы ничего, если бы не дефицит пленки. Тогда было Принято решение брать использованные снимки из туберкулезного диспансера, смывать ребра, которые там отпечатались, и фотографировать накладные. Для таких работ специально приглашался фотокор.

Ведь в то время сотрудники НТО (научно-технического отдела) не признавались экспертами. Экспертов приходилось искать по всей Москве, потому что централизованных экспертных бюро по экономическим преступлениям еще не существовало.

И вот эти дикого вида "доказательства на ребрах", как их называли, показывали обвиняемым, которые отказывались от показаний. Просвечивающие, не до конца смытые ребра на снимках, красные зловещие стрелки приводили в ужас подозреваемых, и многие только от одного вида "доказательств" начинали давать правдивые показания.

Возвращенных дел и оправдательных приговоров при Романовой не было. Она заставляла следователей по нескольку раз переписывать обвинительные заключения.

- Это основной итоговый документ в работе следователя, - говорила она подчиненным. - Как изложишь доказательства, такой и приговор в суде будет.

Были случаи, когда при встрече с Романовой адвокаты обвиняемых признавались, что читали обвинительные заключения, как роман.

Когда 2-й отдел твердо стоял на ногах, Романову, как наиболее опытного работника, перевели в отдел, занимавшийся организацией контроля за расследованием преступлений всеми следственными аппаратами Москвы. А в 1973 году, когда в Москве увеличилось количество иностранцев, Романова возглавила 5-й отдел, который помимо расследования ДТП занимался расследованием преступлений, совершенных иностранцами. Работая в этом отделе, часто приходилось Иметь дело с сотрудниками МИДа.

И все это было: напряженная работа, радости и огорчения, победы и неудачи, заслуги, награды, почет, выступления перед огромными аудиториями, студентами разных вузов, не только юридических и милицейских. Был и есть результат. Были даже стихи, посвященные Александре Григорьевне, написанные полковником Рыбкиным Василием Максимовичем, начальником Куйбышевского следственного отдела.

Перечеркнув наискосок

Всю прежнюю Шуры-муровку,

В судьбу ворвался марш-бросок

С Нокузнецкой на Петровку.

И сразу с лихостью гусарской

Пошло гулять вослед молве:

Она фамилии хоть и царской,

Да есть ли царь-то в голове?

И в милицейский лексикон

То изречение запало.

Она ведь все же, а не он,

А где "она" - пиши пропало...

Но с рассудительным Михеем

Судил раздумчивый Третьяк:

Царя в башке и мы имеем,

А треба опытный важняк.

Да шо ж там попусту гадать,

Як за вчерашнюю погоду?

С такой-то ношей совладать!

Сбегёт сама спустя полгода...

Семь раз прошла бы ты на полюс, -

За все за семь отвечу я, -

Мужчин заткнувшая за пояс

Царица хрупкая моя!

И не сбежала с работы и довела дело до конца, нелегкое, мужское дело.

 

ПРИЗВАНИЕ - СЛЕДОВАТЕЛЬ. Сборник очерков. Студия писателей МВД России Москва - 2003 г.

 
Интересная статья? Поделись ей с другими: